Цифровое золото: как Казахстан упустил возможность для развития майнинга
С лета 2021 по январь 2022 года Казахстан занимал второе место в мире по объему добытых биткоинов. По состоянию на январь 2022 года на долю РК приходилось 13,22% от мировой вычислительной мощности по майнингу — по этому показателю Казахстан уступал лишь США и Китаю.
Эксперты пророчили Казахстану стать мировой державой по добыче биткоинов. Перспективы действительно были радужные: страна, как предполагали эксперты, в том числе экономист Берик Отемурат, могла обойти США благодаря дешевому электричеству, низким налогам и переезду майнеров из Китая. Но пророчествам не суждено было сбыться. Как говорит Данияр Мубараков, президент Ассоциации блокчейн и цифрового майнинга, сейчас эта сфера находится «не в таком хорошем положении», и Казахстан «даже не входит в пятерку стран, где развивается эта отрасль».
— Сейчас совокупные вычислительные мощности всех майнеров РК составляют всего 1,4% от мирового объема. Впереди нас США, Россия и другие страны, где майнинг поддерживают на госуровне. А мы точно не входим в пятерку стран лидеров. Благо, курс биткоина подрос и еще можно как-то работать, а так было бы еще хуже, — обрисовал сложившуюся картину Мубараков.
Об истоках
Казахстан исторически был энергопрофицитной страной, то есть электроэнергии в стране вырабатывалось больше, чем потреблялось. Но результате системных и накопленных проблем в энергетике в 2021 году ситуация изменилась и Казахстан столкнулся с дефицитом электроэнергии. Как утверждал сооснователь компании Xive Дидар Бекбау, нехватка электричества возникла из-за массового притока криптодобытчиков в страну после запрета майнинга в Китае. Со второй половины 2021-го года власти Казахстана стали ограничивать майнерам потребление электроэнергии. Но это, как утверждает спикер, «не дало никаких положительных результатов» для энергетики: перебои продолжались. В феврале 2022-го тогдашний глава Минэнерго Болат Акчулаков уже откровенно списал на майнеров часть энергетических проблем Казахстана.
С января 2022 в Казахстане появилось понятие «плата за цифровой майнинг». В Налоговый кодекс добавили несколько пунктов, согласно которым майнеры должны платить по 1-2 тенге налогов за каждый потребленный киловатт-час энергии в зависимости от того откуда взято электричество — из зеленых или традиционных источников соответственно. На сумму оплаты также влияет наличие счетчиков и их исправность. На фоне роста цен и повышения налоговой нагрузки, платы в бюджет стали расти, а вот число майнеров — сокращаться.
— В 2022 году у нас было 195 участников рынка, которые заплатили 2,3 млрд тенге налогов. В 2023 году их стало 171 и уплачено в бюджет 4,9 млрд тенге. За два квартала 2024 года было уплачено 3,5 млрд тенге. За все годы компании заплатили 10,7 млрд тенге — это только налоговая плата за электроэнергию. КПН майнеры еще не платили, потому что в 2022–2023 годах они практически не работали и несли сплошные убытки. Если бы нас так сильно не дискриминировали, то бюджет страны мог бы еще и корпоративный подоходный налог получить, — уверяет Мубараков.
Большая потеря
По данным Данияра, в 2024 году в Казахстане добыли около 160 биткоинов, что считается весьма небольшим объемом. Из-за стагнации отрасли майнеров становится все меньше: в общей сложности сейчас в сфере майнинга задействовано 58 компаний, и большая часть из них существует только «на бумаге». Как объясняет Данияр, это компании, которые получили все разрешительные документы, но по ряду причин не осуществляют операционную деятельность.
— Например, одна казахстанская компания переехала в Финляндию — там очень мягкое законодательство в отношение майнеров. Финские власти понимают, что при избытках в энергосистеме вместо того, чтобы регулировать работу электростанции, легче иметь маневренного потребителя в лице майнеров, которые обладают способностью мгновенно набирать нагрузку и соответственно поглощать лишние объемы электроэнергии в сети. Более того, наши ребята начали рекуперировать в электроцентраль тепло, которое выделяет оборудование в ЦОДе, и отапливать финские дома. Эта компания уже масштабировалась, открыла ЦОДы в Эфиопии. Есть майнеры, которые переехали в Россию, также уезжают в США, где цифровой майнинг входит в перечень стратегических направлений, — рассказал Мубараков.
По словам спикера, индустрия цифрового майнинга Казахстана проходит сложный период адаптации и восстановления после кризиса. Помимо текущих проблем с энергетикой, которая все же сейчас показывает признаки восстановления, индустрию всколыхнуло судебное разбирательство между международной компанией GDA (Genesis Digital Assets) — основного флагмана индустрии майнинга в РК, и департаментом госдоходов Астаны. «По масштабу потенциальный уход данной компании из Казахстана можно сравнить, например, если бы Chevron ушла из нефтедобывающей отрасли РК», — уточняет Мубараков.
— Мы всегда гордились тем, что у нас есть международная компания GDA, которая располагает дата-центрами в США, Латинской Америке, Норвегии и имеет три ЦОДа в Казахстане. Они одни из первых получили лицензию на осуществление майнинга; выполнили все требования по установке специального электрооборудования для контроля потребления электроэнергии (цены на него начинаются от 60 млн тенге); GDA принимала участие в социальных проектах нашей страны; передала фонду «Қазақстан халқына» 300 млн тенге и еще 71 млн — на помощь пострадавшим от паводков. И теперь они могут уйти с казахстанского рынка из-за разногласий с налоговыми органами. Эта ситуация показывает, насколько иностранные участники рынка неуютно себя чувствуют, — сетует Данияр.
По словам спикера, из-за этой неуверенности многие майнеры не планируют завозить современное вычислительное оборудование и обновлять вычислительный парк. Как уточняет Мубараков, во многом такое моральное напряжение бизнеса и нежелание рассматривать Казахстан как привлекательную площадку для развития профессионального майнинга связано «с переусердствованием работы налоговых органов» и текущими разногласиями с ними.
— Если GDA прекратит свою деятельность, нам никогда не получится привлечь в Казахстан такие мировые компании как Marathon, Riot, Cleanspark, а работу потеряют сотни людей, преимущественно молодых специалистов в регионах. Насколько мне известно, акционеры компании GDA уже обратились с официальным письмом к президенту страны, — сообщил Данияр.
Переломное деление
Еще одним переломным моментом для казахстанского майнинга стал халвинг в апреле 2024 года. Халвинг — это технологическая особенность майнинга биткоина, процесс, заложенный в его программном коде. Он подразумевает сокращение добычи биткоинов за рассчитанный блок в сети блокчейн в два раза. Так, с 20 апреля 2024 года доход майнеров сократился с 6,25 до 3,125 BTC за рассчитанный блок. Халвинг происходит каждые четыре года и будет длиться как минимум до 2140 года, когда добудут последний из 21 миллиона биткоинов. По словам Данияра, к халвингу нужно основательно готовиться, так как из-за усложнения процессов добычи, майнерам нужно менять оборудование на более мощное, энергоэффективное, а значит и более дорогое. Но казахстанские майнеры не смогли этого сделать из-за того, что практически не работали два года.
— Сейчас в Казахстане, по данным МЦРИАП, зарегистрировано около 300 тысяч единиц вычислительного оборудования из них только 10% может работать в текущих реалиях этого технологического цикла. Прибавьте сюда дефицит электроэнергии и отдельные налоговые платы за нее, жесткое законодательство и т. д. Вот и получается, что если раньше мы занимали второе место на мировой арене, то сейчас даже в пятерку лучших не входим. — сетует Данияр Мубараков, но тут же оптимистично добавляет, что все эти сложности нужно рассматривать как определенный этап развития, к которому нужно адаптироваться.
Закон в помощь
Рассказав о проблемах, Данияр поспешил заверить, что в общем-то в стране «не все так плохо» и ситуация понемногу стабилизируется. С апреля 2023 года в Казахстане действует закон «О цифровых активах», есть нормы, которые определяют конкретные источники энергоснабжения для цифрового майнинга. «Более или менее система выстроена. Она, честно говоря, выстроилась поздновато, но благодаря этому мы смогли остановить окончательную стагнацию рынка и катастрофу», — убеждает Данияр.
По словам Данияра, профильный закон помог выстроить барьеры против серых майнеров: надзорным органам стало легче бороться с ними и привлекать их к ответственности. Для примера, с начала 2024 года в стране выявили 11 фактов организации незаконных майнинговых ферм, общая сумма преступного дохода которых, по данным АФМ, составила почти 440 млн тенге. И сейчас, как говорит Данияр, серые майнеры не представляют такую большую угрозу отрасли, как это было раньше.
Также закон позволил оптимизировать некоторые нормы, например, по налогам на электричество и источникам электроснабжения для майнеров.
— Многие считают, что майнеры берут электричество из общей розетки. Но это не так. Есть несколько источников электроэнергии. Первый — по квоте, когда майнерам продают излишки электричества на бирже КОРЭМ. Чаще всего это происходит в ночное время. Раньше этот невостребованный объем электроэнергии в нашей сети продавали в Россию иногда по бросовым ценам, теперь его покупают майнеры методом аукциона на повышение. Второй источник — импорт из сопредельных стран, но это возможно только в том случае, если майнеры уже выкупили всю лишнюю электроэнергию в Казахстане, — объясняет Данияр.
Третий источник — собственная генерация. Например, майнер может построить свою электростанцию, получать энергию от биомассы, установить ветряные, солнечные станции или использовать газ, который при добыче нефти просто сжигается на нефтяных месторождениях, для выработки электроэнергии. В общем-то, как говорит Данияр, для того, чтобы майнеры стимулировали разработку альтернативных источников электроэнергии, этот вид энергоисточника должен быть добавлен в закон об энергетике. Четвертый источник — покупка электроэнергии у владельцев солнечных и ветровых станций, которые не заключили инвестиционное соглашение.
— Когда инвесторы строят в РК электростанции на ВИЭ, то они заключают соглашение с РФЦ (расчетно-финансовый центр по поддержке ВИЭ — F), который обязуется выкупать у них эту электроэнергию по согласованному тарифу. Те, кто эти соглашения не подписал, могут продавать электричество майнерам. Но это «шаткий» вариант, потому что такие станции в основном ставят крупные промышленные холдинги, и устанавливают они их, в первую очередь для себя, — поясняет Мубараков.
Закон «О цифровых активах» был направлен не столько на развитие майнинга, сколько на обеспечение его прозрачности и безопасность энергосистемы. Поэтому, как утверждает Данияр, деятельность майнеров в РК — один из самых прозрачных видов бизнеса в стране.
— В специфике нашего регулирования, к примеру, есть обязательство для майнинг пулов интегрироваться с базами данных КГД, благодаря чему фискальные органы в режиме реального времени видят сколько добыл биткоинов каждый майнер. Больше нигде такой практики нет, — уверяет Данияр.
75 — отменить, 70/30 — применить
Для казахстанских майнеров введено законодательное обязательство об обязательной продаже 75% добытых цифровых активов на криптобиржах МФЦА. Так, по мнению властей, майнеры не смогут уклоняться от уплаты налогов, а также будут искусственно создавать ликвидность казахстанских криптобирж. Но местных майнеров и иностранных инвесторов такие условия не устраивают.
— Те немногие иностранные инвесторы, которые изъявили желание поставить свое вычислительное оборудование в наши дата-центры, не понимают, почему они должны искусственно поддерживать криптобиржи и продавать свои активы, которые приравнены к имуществу, только в юрисдикции МФЦА. Это тоже самое, если вам скажут менять доллары только в одном конкретном обменнике, — приводит пример собеседник.
Это требование, как утверждает собеседник, не позволяет привлечь серьезных инвесторов и на него «необходимо наложить мораторий».
— Во-первых, это не рыночный механизм, где одна индустрия поддерживается за счет другой. Во-вторых, учитывая стагнацию нашей отрасли, доля майнеров от общего объема оборота криптобирж МФЦА составляет всего 2,5%. Поэтому нельзя сказать, что криптобиржам критически важны эти цифровые активы. В-третьих, казахстанские майнеры работают только через казахстанские майнинг-пулы, которые передают все данные о добытых цифровых активах в КГД, где видят, кто и сколько заработал, поэтому тезисы о том, что мораторий на эту норму приведет к какой-то неподконтрольности абсолютно неверные, — считает Данияр.
Для реанимации индустрии у Ассоциации блокчейн и цифрового майнинга есть инициативы стратегического характера по развитию энергосистемы Казахстана.
— Нужно разрешить недропользователям ставить газотурбинные установки и получать электроэнергию, излишки которой они смогут продавать майнерам. Мы, понимая реалии, говорим только про те месторождения где попутный нефтяной газ в настоящее время просто сжигается в факелах.
Еще одна инициатива — «Программа 70/30». Как известно, в Казахстане есть множество ТЭЦ с высоким уровнем износа, которые испытывают трудности с привлечением кредитов для их модернизации. Поэтому ремонт ТЭЦ часто финансируется за счет бюджета. Но на ремонт можно привлечь инвесторов, которые могут заменить турбину или котел, что увеличит мощность и производство электроэнергии. С этого прироста предлагается продавать 70% электричества майнерам, по согласованным тарифам, а 30% — в сеть для покрытия энергодефицита по предельным тарифам конкретной электростанции. Данный проект уже нашел поддержку со стороны государственных органов.
— Совместно с МЦРИАП уже разработан проект поправок в действующее законодательство. У нас подписан меморандум с госорганами и компанией Shanghai Electric Power, которая входит в сотню лучших подрядчиков по строительству энергообъектов. Такой же меморандум подписан с представителями финансовых фондов с Гонконга, — сообщил Мубараков.
Резюмируя, Данияр заявил, что добыча биткоинов — это важное производство, которое в скором будущем будет иметь геостратегическое значение. Эта криптовалюта может стать не только инвестиционным инструментом, но и средством более широкого применения для осуществления трансграничных сделок. А страны, в которых будут сконцентрированы критически важные объемы вычислительной мощности для поддержания финансовых взаиморасчетов, будут определять геополитическую повестку.
— Я думаю, Казахстану пора задуматься о диверсификации своих резервов в биткоины. Они растут в цене и все сигналы говорят о том, что в ближайшее время их стоимость будет еще выше. Это может помочь в решении проблем связанных с дефицитом бюджета, — заключил Данияр Мубараков.
